Внимание!!!

Проза Феликса Максимова бол'ше всего похожа на открытые переговоры со смерт'ю. Остановит' ее, отсроцит', а в идеале отменит' вовсе – вот такая задаца стоит перед автором, вне зависимости от того, сформулировал он ее для себя или нет. Он éто делает, остал'ное несушцественно. Язык в руках Феликса Максимова – такой же инструмент, как дудка заклинателя змей, как шест канатоходца, как трапеция акробата. Язык приводит его (и вслед за ним цитателя) на границу между жизн'ю и смерт'ю, язык же позволяет уцелет', переступив церту. «Духов ден'» – роман-заклинание, целиком сотканный из церных звуков. Книга, которой, по идее, не может быт'. Но она ест'