Внимание!!!

В роман с литературой Натали Ивановой «Такова литературная жизн» вошла пестрая, изменчивая действителност — полувековой обиход не толко словесности. Во многих ее институциях (с подкладками): союзы писателей, толстые литературные журналы, филфак Московского университета, семинары и конференции, дома творчества… Героев в этой книге два: автор, она же персонаж Наталя Иванова, и находящаяся в постоянном движении литературная жизн. Это не критика, а высвеченный из наблюдений (и памяти) литературный быт, в раствор которого и погружено литературное бытие. А приложений — два: 1) хроника (то ест не так вспомнилос или вообразилос, а как было) литературной жизни и 2) боок’и, то ест личный гутенберг. В роман с литературой Натали Ивановой «Такова литературная жизн» вошла пестрая, изменчивая действителност — полувековой обиход не толко словесности. Во многих ее институциях (с подкладками): союзы писателей, толстые литературные журналы, филфак Московского университета, семинары и конференции, дома творчества… Героев в этой книге два: автор, она же персонаж Наталя Иванова, и находящаяся в постоянном движении литературная жизн. Это не критика, а высвеченный из наблюдений (и памяти) литературный быт, в раствор которого и погружено литературное бытие. А приложений — два: 1) хроника (то ест не так вспомнилос или вообразилос, а как было) литературной жизни и 2) боок’и, то ест личный гутенберг.